Том 94, № 3 (2017)

Цель. Изучить продукцию цитокинов на модели лимфоцитов периферической крови под действием штамма Bifidobacterium bifidum 791, индуцированного метаболитами Lactobacillus fermentum 90Т-С4, Escherichia coli 157 и Staphylococcus aureus 209. Материалы и методы. В работе использованы эталонные штаммы, относящиеся к «своим» и «чужим» видам бактерий. Метод микробного распознавания «свой-чужой» (Бухарин О.В., Перунова Н.Б., 2011). Мононуклеарные лейкоциты выделяли из крови здоровых доноров методом градиентного центрифугирования в градиенте плотности фиколл-верографина (Pharmacia, Швеция). Продукция провоспалительных (IFN-y, TNF-a, IL-6, IL-17) и противовоспалительного (IL-10) цитокинов исследовалась в культуре мононуклеаров методом ИФА. Результаты статистически обработаны. Результаты. Отмечена сходная направленность реакции лимфоцитов с дифференцировкой бифидобактериями «своих» и «чужих» видов микроорганизмов. Установлено, что в ответ на «чужие» эталонные культуры лимфоциты усиливали провоспалительный потенциал, а в отношении «своих» - противовоспалительный. Предварительное соинкубирование бифидобактерий с метаболитами L. fermentum 90Т-С4 усиливало противовоспалительный эффект В. bifidum 791, тогда как реакция лимфоцитов на бифидобактерии, индуцированные кишечной палочкой и стафилококком, была изменена в сторону провоспалительной. Заключение. Сочетанное однонаправленное влияние микробиоты и ее метаболической активности на уровень цитокинов может способствовать усилению защитного эффекта интестинального иммунного ответа. Способность бифидофлоры проводить первичный отбор микросимбионтов за счет межмикробного «распознавания» и дифференцированного воздействия на про- или противовоспалительный потенциал лимфоцитов - свидетельство ключевой роли бифидофлоры в поддержании гомеостаза кишечника человека.

Цель. Оценка антибактериального действия миллимолярных концентраций катионов меди и цинка, примененных в виде сульфатов или хлоридов, в культурах S.pyogenes и S.agalactiae. Материалы и методы. Суспензию бактерий S.pyogenes или S.agalactiae, содержавшую 10⁸ КОЕ/мл, засевали газоном на чашки Петри с глюкозо-сывороточным питательным агаром. Спустя 30 мин на поверхность газона с помощью 36-канального штампа-репликатора каплями объемом по 5 мкл наносили солевые растворы меди или цинка с концентрацией по катионам металлов от 5x10'³ М до 5x10"¹ М. Затем чашки с культурой бактерий инкубировали в течение суток при 37°С, после чего определяли диаметр зоны задержки роста бактерий. Для оценки наличия (отсутствия) жизнеспособных бактерий в зонах задержки роста из центра зоны производили посевы материала в пробирки с глюкозо-сывороточным питательным бульоном, которые термостатировали в течение срока до 5 суток при 37°С, после чего оценивали прозрачность питательного бульона. Результаты. В диапазоне концентраций металлов от 50 до 500 мМ ингибирующее действие сульфата цинка в отношении бактерий S.pyogenes в 1.5 - 1.7 раза (р<0.001) превосходит эффекты сульфата меди. При концентрациях катионов 100 и 500 мМ действие хлорида цинка в 1.2 - 1.3 раза (р<0.05 - 0,1) превосходит эффекты хлорида меди. Посевы материала из зон задержки роста культуры S.pyogenes, обработанных солями меди, в 67 - 85% случаев, а обработанных солями цинка в 30% наблюдений обнаруживают соответствующую контрольной прозрачность питательного бульона. В культуре S.agalactiae при концентрациях металла 100 и 500 мМ хлорид меди реализует на 8 - 13% (р>0.1) более выраженное антибактериальное действие, чем хлорид цинка. Посевы материала из зон задержки роста культуры S.agalactiae, обработанных солями меди, в 48 - 67% наблюдений обнаруживают соответствующую контрольной прозрачность питательного бульона. Заключение. В миллимолярных концентрациях катионы меди и цинка обладают выраженным антибактериальным действием в культурах S.pyogenes и S.agalactiae. Бактерии S.pyogenes проявляют более высокую, чем S.agalactiae, чувствительность к действию катионов меди и цинка, оцениваемому по зонам задержки роста. В отличие от S.agalactiae, они в значительной части наблюдений подвержены бактерицидному воздействию катионов цинка.

Цель. Изучить интенсивность циркуляции ВГС на территории Хабаровского края и генетические варианты вируса, циркулирующие в регионе. Материалы и методы. Исследованы 940 образцов сыворотки крови, полученных от лиц с неустановленными факторами риска инфицирования ВГС в поликлинике Дальневосточного окружного Центра по профилактике и борьбе со СПИД (Хабаровск). В исследование были включены лица следующих возрастных групп: 1 - 4 лет, 5 - 9 лет, 10 - 14 лет, 15 - 19 лет, 20 - 29 лет. 30 - 39 лет, 40 - 49 лет, 50 - 59 лет, старше 60 лет; каждая группа включала около 100 человек. Во всех образцах определяли анти-ВГС, в положительных по анти-ВГС - определяли РНК ВГС. Для реконструкции истории распространения ВГС в Хабаровском крае был проведен филогенетический анализ с временной шкалой для выявленных геновариантов ВГС. Деревья были построены с помощью пакета программ BEAST vl.8.2 по двум участкам генома - core (1043 п.о.) и NS5B (389 п.о.). Результаты. Средняя распространенность анти-ВГС среди обследованных лиц составила 9,3% (87/940). Доля лиц с текущей ВГС-инфекцией (с наличием РНК ВГС) составила 4,2% (39/940). Резкий подъем распространенности ВГС наблюдался, начиная с возрастной группы 20 - 29 лет, где частота выявления анти-ВГС составила 13,1% (13/99), что в 6 раз выше по сравнению с предыдущей возрастной группе 15 - 19 лет (2,2%, р<0,01). Наибольшая частота выявления маркеров ВГС наблюдалась в возрастной группе 40 - 49 лет (20,8% и 9,4% для анти-ВГС и РНК ВГС соответственно). Частота выявления анти-ВГС и РНК ВГС в группе 30 - 39 лет составила 20,2% и 8,9% соответственно, среди лиц старше 60 лет - 16,8% и 7,4% соответственно. Генотип lb был определен для 64,2% изолятов ВГС, 28,3% изолятов относились к генотипу За, и три изолята были единичными представителями генотипов 1а, 2а и 2с. Генотип lb был занесен на территорию Хабаровского края порядка 55 - 65 лет назад из Японии и США, примерно на 15 лет позднее - генотип За. Импортирование новых штаммов ВГС генотипа За из Европы происходило многократно, эти штаммы встречаются на всей территории России. Заключение. Полученные результаты продемонстрировали широкое распространение ВГС в Хабаровском крае, сформировавшееся в результате длительной циркуляции вируса в регионе.

Цель. Определение распространенности маркеров гепатитов А и Е среди трудовых мигрантов, недавно прибывших в РФ из стран с разной степенью эндемичности в отношении этих инфекций. Материалы и методы. Были исследованы образцы сыворотки крови от 1333 трудовых мигрантов, недавно прибывших в РФ из Узбекистана (п=464), Таджикистана (п=415), Украины (п=308) и Молдовы (п=146). Анти-ВГА IgG, анти-ВГЕ IgM и IgG определяли с помощью коммерческих ИФА-тестов. РНК ВГЕ определяли в образцах, положительных по анти-ВГЕ IgM, методом ОТ-ПЦР с вырожденными праймерами к участку генома ВГЕ, кодирующему капсидный белок. Результаты. Анти-ВГЕ IgG достоверно чаще выявлялись среди мигрантов из Узбекистана и Таджикистана по сравнению с мигрантами из Украины и Молдовы (25,4 и 43,1% против 7,8 и 12,3% соответственно, р<0,05), что отражает степень эндемичности в отношении гепатита Е регионов происхождения обследованных лиц. Частота выявления анти-ВГА IgG также зависела от страны происхождения - серопозитивные лица достоверно реже встречались среди мигрантов из Украины по сравнению с лицами, прибывшими из Молдовы, Узбекистана и Таджикистана (70,1% против 91,8; 98,7; 99,8% соответственно, р<0,05). Анти-ВГЕ IgM, свидетельствующие о текущей или недавно перенесенной инфекции, выявляли среди мигрантов из Узбекистана, Таджикистана, Украины и Молдовы с примерно одинаковой частотой - 3,9; 7,8; 5,8 и 6,8% соответственно. Ни в одном из образцов, положительных по анти-ВГЕ IgM, не была выявлена вирусная РНК, что, по-видимому, связано с коротким периодом виремии при гепатите Е. Заключение. Значительная доля трудовых мигрантов, прибывающих в РФ, имеют анамнестические антитела к ВГА и ВГЕ, величина этого показателя отражает степень эндемичности страны происхождения мигрантов. Высокая частота выявления анти-ВГЕ IgM у трудовых мигрантов, свидетельствующая о текущей или недавно перенесенной инфекции, позволяет предполагать высокую вероятность завоза ВГЕ в РФ, что делает необходимым включение в алгоритм обследования маркеров острой ВГЕ-инфекции.

Цель. Расширение арсенала средств, способных ингибировать продукцию стафилококковых энтеротоксинов (СЭ) и обладающих способностью удалять их из биологических субстратов, а также снижающих рост стафилококков. Материалы и методы. В качестве продуцента СЭ типа А (СЭА) использовали референс-штамм Staphylococcus aureus FRI 722, в качестве продуцента СЭ типа В (СЭВ) - S. aureus S6 715Н. Использовали полиметилсилоксана полигидрат (ПМС ПГ) в концентрациях 1,82; 9,09 и 18,2%. Результаты. С помощью метода двойной диффузии в геле и ИФА мы установили, что 18,2% раствор ПМС ПГ (энтеросгель; при содержании полиметилсилоксана полигидрата - 70 г, воды очищенной - 30 г на 100 г продукта) является оптимальной концентрацией, приводящей к ингибированию продукции стафилококкового энтеротоксина типа А в 100 и более раз, а продукции стафилококкового энтеротоксина типа В - более чем в 300 раз. Заключение. Полиметилсилоксана полигидрат обладает способностью удалять стафилококковые энтеротоксины типов А и В из биологических субстратов более чем на 50% и существенно уменьшать рост стафилококков.

Цель. Экспериментальная оценка влияния фракций ЛПС E.coli на фагоцитарную и метаболическую активность нейтрофилов крови лабораторных мышей с индуцированным иммунодефицитом. Материалы и методы. Фагоцитарную активность оценивали по фагоцитарному числу (ФЧ), фагоцитарному индексу (ФИ) и интегральному фагоцитарному индексу (ИФИ), интенсивность метаболизма и энергетических процессов ферментных систем - по тесту восстановления нитросинего тетразолия (НСТ), среднему цитохимическому коэффициенту (СЦК) в спонтанном и индуцированном тестах и индексу стимуляции (ИС). Результаты. При введении мышам с вторичным иммунодефицитом субстанции ЛПС-3 показано достоверно наибольшее для данного исследования повышение ФЧ (на 15,8%), ИФИ (на 17,7%), НСТ-ИН (на 10,3%), цитохимических коэффициентов СЦК-ИН (у.е.) и ИС (у.е.) - на 14,8 и 10,9% соответственно в сравнении с соответствующими показателями иммунодефицитных мышей, получавшихликопид. Заключение. Некоторые фракции липополисахарида E.coli Ml 7 обладают иммуностимулирующей активностью.

Цель. Определить распространенность антител к вирусу гепатита С (анти-ВГС) среди условно здорового населения РФ. Материалы и методы. Исследованы образцы сыворотки крови, полученные от условно здорового населения РФ из пяти географически удаленных регионов с разным уровнем заболеваемости гепатитом С: Свердловской, Ростовской, Московской областей, Республики Тыва и Республики Саха (Якутия). Всего исследовано 4764 образцов, полученных от лиц из 10 возрастных групп: меньше 1 года, 1 - 4 лет, 5 - 9 лет, 10-14 лет, 15-19 лет, 20 - 29 лет, 30 - 39 лет, 40 - 49 лет, 50 - 59 лет, старше 60 лет. Анти-ВГС определяли методом иммуноферментного анализа с коммерческими тест-системами. Результаты. Общая распространенность анти-ВГС в 5 регионах РФ составила 2,6% (1 26/4764). Наибольшая частота выявления анти-ВГС была выявлена в Республиках Тыва и Якутия и составила 3,3%, в остальных регионах данный показатель варьировал от I, 7% (Московская область) до 3% в Свердловской области. Пиковые показатели выявления анти-ВГС среди населения в разных регионах были приурочены к разным возрастным группам: >60 лет в Республиках Тыва и Якутия (11 % и 9,9% соответственно), 40 - 49 лет в Московской области (6,2%), 1 - 4 года и 30 - 39 лет в Свердловской области (5,9 и 4,9% соответственно) и 20 - 39 лет в Ростовской области (3,9%). Заключение. Результаты выявления анти-ВГС в различных возрастных когортах условно здорового населения РФ свидетельствуют о высокой степени пораженное™ ВГС практически всех возрастных групп в интервале от 20 лет до >60 лет. В каждом из обследованных регионов выявлены возрастные когорты, доя которых целесообразно включение в региональные скрининговые программы.

Бактериальные липополисахариды (ЛПС) - высокотоксичные молекулы, выделяющиеся при лизисе бактериальных клеток. Они играют ключевую роль в патогенезе сепсиса, а также могут контаминировать лекарственные препараты, поэтому их удаление из водных растворов и биологических жидкостей - крайне важная задача. В настоящем обзоре рассмотрена структура ЛПС, его токсичность для различных животных, а также различные низко- и высокомолекулярные лиганды, пригодные для эффективного связывания и удаления ЛПС из растворов. Основное внимание уделено взаимосвязи химического строения лиганда с его способностью образовывать прочные комплексы с ЛПС и принципам создания селективных лигандов для депирогенизации фармацевтических субстанций и создания гемосорбционных колонок для терапии сепсиса.