Отправить статью по E-mail Распространённость антител к вирусу гепатита Е у населения регионов Республики Беларусь
- Авторы: Давыдов В.В.1, Жаворонок С.В.1, Рогачева Т.А.1, Новик Т.П.1, Алаторцева Г.И.2, Нестеренко Л.Н.2, Сидоров А.В.2, Лухверчик Л.Н.2, Михайлов М.И.2,3, Зверев В.В.2,4
-
Учреждения:
- Белорусский государственный медицинский университет
- Научно-исследовательский институт вакцин и сывороток имени И.И. Мечникова
- Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования
- Первый Московский государственный медицинский университет имени И.М. Сеченова (Сеченовский Университет)
- Выпуск: Том 99, № 2 (2022)
- Страницы: 160-171
- Раздел: ОРИГИНАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
- Дата подачи: 12.05.2022
- Дата принятия к публикации: 12.05.2022
- Дата публикации: 12.05.2022
- URL: https://microbiol.crie.ru/jour/article/view/1213
- DOI: https://doi.org/10.36233/0372-9311-236
- ID: 1213
Цитировать
Аннотация
Актуальность. Гепатит Е (ГЕ) является зооантропонозом. Основной резервуар вируса гепатита Е (ВГЕ) в Республике Беларусь (РБ) — домашние свиньи, что, в связи с развитой системой свиноводства, предполагает высокий риск распространения инфекции среди населения, однако реальные масштабы циркуляции вируса и закономерности эпидемиологии ГЕ в данном регионе остаются малоизученными.
Цель — изучение серопревалентности ВГЕ, характеризующей эпидемический процесс ГЕ в РБ.
Материалы и методы. В образцах сывороток крови (n = 2784), полученных от пациентов инфекционных отделений лечебно-профилактических учреждений (n = 1669) и практически здоровых людей (n = 1114) из разных регионов РБ, определяли активность аланинаминотрансферазы (АЛТ) кинетическим методом и антитела IgG к ВГЕ методом иммуноферментного анализа.
Результаты. Частота встречаемости анти-ВГЕ IgG в группе условно здоровых людей составила 7,3% (95% ДИ 5,8–9,0). В группе пациентов с поражением печени этот показатель был достоверно выше — 11,2% (95% ДИ 9,6–12,9). Серопревалентность ВГЕ в группах условно здорового населения и пациентов с повышенным уровнем АЛТ не зависела от пола и региона проживания обследуемых лиц. Частота выявления анти-ВГЕ IgG постепенно нарастала по мере увеличения возраста, достигая пиковых значений (в среднем 15,9%) в возрастной группе старше 64 лет.
Выводы. На территории РБ происходит интенсивная циркуляция ВГЕ, при этом эпидемический процесс ГЕ в РБ носит скрытый характер. Реальное распространение серомаркеров ВГЕ среди населения РБ превосходит частоту диагностированных случаев заболевания, что отражает отсутствие настороженности медицинского персонала в отношении ГЕ и указывает на субклиническое течение заболевания у большинства пациентов.
Ключевые слова
Полный текст
Введение
Вирус гепатита Е (ВГЕ) — это РНК-содержащий вирус семейства Hepeviridae [1], имеющий выраженный генетический полиморфизм [2]. Он признан ведущей причиной острого вирусного гепатита в глобальном масштабе. По оценкам, во всём мире около 939 млн человек (1 из 8 жителей) когда-либо были инфицированы ВГЕ [3]. Пять из 8 известных генотипов ВГЕ (ВГЕ-1–ВГЕ-8) могут вызывать инфекцию у человека. Заболевания, вызываемые ВГЕ-1 и ВГЕ-2, являются антропонозами; ВГЕ-3 и ВГЕ-4 инфицируют животных, но также могут передаваться человеку; ВГЕ-5 и ВГЕ-6 были выделены только из организма диких кабанов; ВГЕ-7 может инфицировать как человека, так и одногорбых верблюдов; ВГЕ-8 был идентифицирован у двугорбых верблюдов, но на сегодняшний день вирусные последовательности ВГЕ-8 у людей не обнаружены. Глобальное распространение ВГЕ имеет различные эпидемиологические закономерности, основанные на экологических и социально-экономических факторах. Территории многих развивающихся стран являются гиперэндемичными по гепатиту Е (ГЕ), особенно это касается стран Юго-Восточной Азии и Африки, где заболевание проявляется в виде острого гепатита преимущественно у молодых людей. ГЕ обычно представляет собой острое самоизлечиваемое заболевание, за исключением случаев инфицирования беременных женщин и пациентов с хронической патологией печени, у которых смертность достигает 25 и 70% соответственно [4].
В странах с неразвитой инфраструктурой и жарким климатом заболевание вызывается ВГЕ-1 и ВГЕ-2, распространяющимися фекально-оральным путём через загрязнённые источники воды. Случаи заболевания ГЕ возникают как спорадически, так и периодически в виде крупных эпидемий. Ежегодно происходят около 20 млн случаев инфицирования ВГЕ, что приводит к более чем 3 млн клинических случаев и 70 тыс. смертельных исходов [5]. Ранее считалось, что в экономически развитых регионах ГЕ встречается редко и в основном выявляется у туристов, возвращающихся из эндемичных по ГЕ стран. В настоящее время появляется всё больше свидетельств, опровергающих это мнение [6]. Автохтонный ГЕ в развитых странах встречается гораздо чаще, чем считалось ранее, и может быть более распространённым, чем гепатит А [7]. ГЕ чаще встречается среди пожилых мужчин, у которых он вызывает значительную заболеваемость и смертность. Заболевание имеет неблагоприятный прогноз в контексте ранее существовавшего хронического заболевания печени и часто ошибочно диагностируется как лекарственное поражение этого органа. В отличие от завозных инфекций, вызванных ВГЕ-1 и ВГЕ-2, автохтонный ГЕ в большинстве развитых стран вызывается ВГЕ-3 и является зооантропонозной инфекцией, распространённой среди домашних и диких свиней [8]. Инфицирование ВГЕ людей возникает в результате употребления в пищу свинины, не прошедшей достаточной термической обработки, сырой свиной печени и сыровяленых колбасных изделий, а также контакта с животными в процессе профессиональной деятельности или через свиной навоз при загрязнении окружающей среды, приводящем к заражению поверхностных источников воды, контаминации вирусом продуктов растениеводства и его появлению в организме моллюсков-фильтраторов [9]. Во многих странах встречаются случаи заражения ВГЕ-3, связанные с переливанием крови. Хроническая инфекция ВГЕ-3 может развиваться у людей с ослабленным иммунитетом: реципиентов трансплантатов, получающих иммуносупрессивную терапию [10], пациентов с гематологическими злокачественными новообразованиями [11], ВИЧ-инфицированных с низким уровнем T-лимфоцитов CD4 [12].
Инфекция, вызванная ВГЕ-3 у людей в развитых странах, в основном протекает бессимптомно [14], но у пациентов с хроническими заболеваниями печени она довольно часто осложняется острой печёночной недостаточностью, смертность от которой может достигать 27% [13]. Авторы исследования, проведённого в Дании, показали, что на фоне критически низкой заболеваемости ГЕ у населения наблюдается высокая встречаемость анамнестических IgG-антител к ВГЕ, достигающая 20%. Данная особенность эпидемиологии ВГЕ характерна для большинства развитых стран и в русскоязычной литературе известна как «парадокс Балаяна» [15].
Республику Беларусь (РБ) относят к регионам с низким уровнем распространения ГЕ [16] с регистрируемой заболеваемостью на уровне 0,02–0,04 на 100 тыс. населения. Специфическая диагностика ГЕ в учреждениях практического здравоохранения до настоящего времени практически не проводится, и судить о распространении ГЕ в РБ не представляется возможным. Случаи манифестных форм ГЕ проходят под другими диагнозами и, вероятно, большинство из них регистрируются как гепатиты с неустановленной этиологией. Ранее было показано, что ГЕ в РБ носит автохтонный характер с возможностью завоза с других территорий [17]. Основным резервуаром ВГЕ в РБ являются домашние свиньи [18]. Вследствие того, что эпидемический процесс ГЕ, вероятно, носит скрытый характер, изучение реальных масштабов циркуляции ВГЕ среди населения и разработка соответствующих противоэпидемических мероприятий, с учётом зооантропонозной природы заболевания, являются актуальными задачами здравоохранения РБ.
Целью настоящего исследования явилось изучение распространённости анамнестических антител IgG к ВГЕ (анти-ВГЕ IgG) у различных групп населения в Брестском и Минском регионах РБ в зависимости от пола и возраста.
Материалы и методы
Протестировано 2784 образца сыворотки крови, полученных от различных групп населения, проживающего в Брестской и Минской областях РБ. В исследовании были представлены люди 6 возрастных когорт: младше 25 лет, 25–34, 35–44, 45–54, 55–64 года и старше 64 лет. Характеристика возрастных диапазонов представлена на рис. 1. В каждой возрастной группе были мужчины и женщины, среднее соотношение полов в исследовании составило 1 : 1,13. Половозрастная характеристика исследуемых групп по регионам представлена в табл. 1.
Рис. 1. Характеристика возрастных диапазонов.
Fig. 1. Age cohort profiles.
Таблица 1. Половозрастная характеристика исследуемых групп
Table 1. Sex and age characteristics of the studied groups
Регион Region | Категория возраста Age category | Пол / Sex | |
женский / female | мужской / male | ||
Брестская область Brest region | <25 | 62 | 64 |
25-34 | 57 | 52 | |
35-44 | 49 | 127 | |
45-54 | 67 | 95 | |
55-64 | 117 | 85 | |
>64 | 87 | 54 | |
Всего / Total | 439 | 477 | |
Минская область Minsk region | <25 | 61 | 79 |
25-34 | 161 | 227 | |
35-44 | 156 | 216 | |
45-54 | 131 | 177 | |
55-64 | 189 | 164 | |
>64 | 169 | 138 | |
Всего / Total | 867 | 1001 | |
Итого / Total |
| 1306 | 1478 |
В исследовании участвовали две категории лиц. Одна из них включала условно здоровых людей (n = 1114), не имеющих жалоб со стороны органов желудочно-кишечного тракта, с содержанием в крови специфичного для повреждения печени гепатотропного фермента аланинаминотрансферазы (АЛТ) в пределах клинической нормы (< 53 МЕ/л). В другую группу исследования (n = 1669) были включены пациенты, проходящие лечение в инфекционных отделениях стационаров, имеющие жалобы со стороны печени, с более чем двукратным повышением уровня АЛТ относительно клинической нормы (> 106 МЕ/л). Дизайн исследования представлен на рис. 2.
Рис. 2. Дизайн исследования
Fig. 2. Study design.
Определение активности АЛТ в сыворотке крови проводили при помощи набора реагентов для определения активности аминотрансфераз («Анализ-Х») в соответствии с инструкцией производителя. Анти-ВГЕ IgG в образцах сыворотки крови определяли методом иммуноферментного анализа с использованием набора реагентов «ДС-ИФААНТИ-HEV-G» (НПО «Диагностические системы») согласно инструкции производителя. Также была использована разработанная нами новая тест-система для выявления IgG к ВГЕ в сыворотке крови методом непрямого твердофазного иммуноферментного анализа [14]. В качестве антигенов применялись рекомбинантные белки ORF2 и ORF3 ВГЕ-3, разработанные в НИИВС им. И.И. Мечникова [19]. Все положительные результаты, полученные при помощи тест-системы, являющейся нашей разработкой, были верифицированы повторным исследованием образцов в референсной тест-системе «ДС-ИФА-АНТИ-HEV-G».
Статистическую обработку полученных результатов проводили с помощью пакета программ «Statistica for Windows 12.0» («StatSoft Inc.»). Количественные переменные представляли в виде медианы (Ме), верхнего и нижнего квартилей (Q1–Q3). Полученные данные проверяли на соответствие закону нормального распределения (W-критерий Шапиро–Уилка). При несоответствии последнему использовались методы непараметрической статистики. Значимость различий между группами определяли с помощью U-критерия Манна–Уитни для независимых групп. Взаимосвязь изучаемых показателей оценивали с помощью коэффициента корреляции, который рассчитывали непараметрическим методом Спирмена. Для качественных переменных определяли абсолютную частоту (n), относительную частоту — долю (%) от общего числа случаев в исследуемой группе и 95% доверительный интервал (95% ДИ). Значимость различий долей устанавливали по критерию χ2. Различия считали достоверными при p < 0,05.
Результаты
В 268 из 2784 образцов сыворотки крови, полученных от людей двух изучаемых групп, содержались анти-ВГЕ IgG, что составило 9,6% (95% ДИ 8,5–10,8). В группе пациентов с поражением печени анти-ВГЕ IgG были обнаружены в 187 из 1669 исследованных образцов, что составило 11,2% (95% ДИ 9,6–12,9). В группе условно здоровых граждан анти-ВГЕ IgG были выявлены у 81 из 1114 обследованных, что составило 7,3% (95 ДИ 5,8–9,0). Таким образом, в группе больных с поражением печени, сопровождающимся повышением уровня специфических трансаминаз, по сравнению с группой условно здоровых лиц, показатель встречаемости анамнестических антител анти-ВГЕ IgG был достоверно выше (χ2 = 11,842; p = 0,00058; рис. 3).
Рис. 3. Частота встречаемости анти-ВГЕ IgG в исследуемых группах.
Fig. 3. Detection frequency of anti-HEV IgG in the studied groups.
Общая серопревалентность ВГЕ в обеих группах не зависела от пола (рис. 3). Из 268 серопозитивных лиц 112 были женщинами, что при общем количестве исследуемых женщин 1194 составило 8,6% (95% ДИ 7,2–10,2). Из 1478 исследованных образцов сыворотки крови мужчин серопозитивными оказались 156 (10,6%; 95% ДИ 9,1–12,2). Различия встречаемости анти-ВГЕ IgG у мужчин и женщин в обеих исследованных группах не являются статистически достоверными (χ2 = 3,121; p = 0,07728). При изучении распространённости анамнестических антител к ВГЕ в группе практически здорового населения анти-ВГЕ IgG обнаружены в сыворотке крови 43 из 613 женщин (7,0%; 95% ДИ 5,1–9,5). У женщин из группы пациентов с повышенным уровнем АЛТ этот показатель установлен на уровне 69 из 693 (10,0%; 95% ДИ 7,9–12,4). Таким образом, выявлена более высокая встречаемость анти-ВГЕ IgG в группе женщин с поражением печени, близкая к статистически значимой (χ2 = 3,591; p = 0,05810). Частота обнаружения анамнестических антител к ВГЕ у мужчин имела иной характер. Анти-ВГЕ IgG в образцах, полученных в группе условно здоровых лиц, обнаружены с частотой 38 из 501 (7,6%; 95% ДИ 5,4–10,4). У пациентов с поражением печени значение этого показателя составляло 118 из 977 (12,1%; 95% ДИ 10,0–14,5) и было достоверно выше, чем в группе условно здоровых лиц (χ2 = 7,0813; p = 0,0078; рис. 4).
Рис. 4. Частота встречаемости анти-ВГЕ IgG у мужчин и женщин в изучаемых группах.
Fig. 4. Detection frequency of anti-HEV IgG in men and women in the studied groups.
При изучении серопревалентности ВГЕ в различных регионах РБ установлено, что в Брестской области анти-ВГЕ IgG были выявлены в 80 образцах из 916 исследованных, что составило 8,7% (95% ДИ 6,93–10,87). В Минской области антитела были обнаружены в 188 образцах из 1868 обследованных (10,1%; 95% ДИ 8,68–11,61). Значения частоты обнаружения антител по регионам РБ не имели статистически достоверных различий (χ2 = 1,25; p = 0,263392). В группе женщин из числа практически здоровых лиц этот показатель в Брестской области составил 6,6% (14 из 213; 95% ДИ 3,6–11,0), в Минской области — 7,3% (29 из 400; 95% ДИ 4,9–10,4). У практически здоровых мужчин в данных регионах анти-ВГЕ IgG обнаруживались с частотой 7,3% (12 из 165; 95% ДИ 3,8–12,7) и 7,7% (26 из 336; 95% ДИ 5,1–11,3) соответственно (рис. 5).
Рис. 5. Частота встречаемости анти-ВГЕ IgG у мужчин и женщин в изучаемых группах в зависимости от региона.
Fig. 5. Detection frequency of anti-HEV IgG among men and women in the studied groups by the region.
Анти-ВГЕ IgG у пациентов с поражением печени встречались чаще, но по регионам проживания статистически значимых различий не выявлено. У женщин, проживающих в Брестском регионе, антитела встречались с частотой 8,0% (18 из 226; 95% ДИ 4,7–12,6), в Минском — 10,9% (51 из 467; 95% ДИ 8,1–14,4). У мужчин частота выявления анти-ВГЕ IgG зарегистрирована на более высоком уровне, однако достоверных различий в зависимости от региона проживания также не выявлено: показатель по Брестской области составил 11,5% (36 из 312; 95% ДИ 8,1–15,6), по Минской области — 12,3% (82 из 665; 95% ДИ 9,8–15,3). Таким образом, изучение показателя встречаемости антител к ВГЕ в различных клинических группах в зависимости от пола в Брестской и Минской областях не выявило статистически достоверных различий, что, вероятно, свидетельствует о сходных закономерностях эпидемического процесса ГЕ на этих территориях.
Серопревалентность ВГЕ возрастала с увеличением возраста людей. При сравнении частот обнаружения анти-ВГЕ IgG у людей соседних возрастных групп статистически значимые отличия выявлены только в группе пациентов с поражением печени (рис. 6).
Рис. 6. Частота встречаемости анти-ВГЕ IgG в изучаемых группах в зависимости от возраста.
Fig. 6. Detection frequency of anti-HEV IgG in the studied groups, depending on age.
В возрастной группе старше 64 лет антитела выявлены у 46 из 228 пациентов (20,2%; 95% ДИ 14,8–26,9). Это значение достоверно выше, чем в любой другой возрастной группе пациентов. Например, в группе 55–64 года выявлено достоверно более низкое значение встречаемости анти-ВГЕ IgG — 10,8% (32 из 295; 95% ДИ 7,4–15,3; χ2 = 8,82; p = 0,003). В группе практически здоровых лиц достоверные отличия значений встречаемости анти-ВГЕ IgG выявлены только для двух возрастных групп. В группе 0–24 года выявлены 4 позитивные сыворотки из 140 изученных (2,9%; 95% ДИ 0,8– 7,3). В группе старше 64 лет выявлены 25 из 220 серопозитивных лиц (11,4%; 95% ДИ 7,4–16,8), что достоверно выше, чем в младшей группе (χ2 = 7,25; p = 0,0071).
Использование корреляционного анализа Спирмена позволило установить статистически достоверную положительную связь частоты встречаемости анти-ВГЕ IgG с увеличением возраста людей. Наибольшее значение коэффициента корреляции (n = 977; ρ = 0,124; p < 0,001) выявлено в группе с повышенным уровнем АЛТ (АЛТ+) у мужчин (табл. 2). Расчёт коэффициента корреляции произведён на основе сравнения встречаемости анти-ВГЕ IgG в изучаемых группах по мере увеличения возраста обследуемых лиц.
Таблица 2. Значение коэффициента корреляции Спирмена (ρ) встречаемости анти-ВГЕ IgG и возраста людей в изучаемых группах и его достоверность
Table 2. Spearman’s correlation coefficient (ρ) for the detection frequency of anti-HEV IgG and the age of participants, and its significance
Группа / Group | n | P | P |
Все обследованные / Total number of participants | 2784 | 0,099 | < 0,001 |
АЛТ+/АLТ+ | 1670 | 0,099 | < 0,001 |
Мужчины / Men | 1478 | 0,113 | < 0,001 |
Мужчины АЛТ+ / Men ALT+ | 977 | 0,124 | < 0,001 |
Мужчины АЛТ- / Men ALT- | 501 | 0,107 | <0,05 |
Женщины / Women | 1306 | 0,091 | <0,01 |
Женщины АЛТ+ / Women ALT+ | 693 | 0,080 | <0,05 |
Женщины АЛТ- / Women ALT- | 613 | 0,109 | <0,01 |
Обсуждение
Проведённые исследования показали, что частота встречаемости анамнестических антител к ВГЕ в популяции условно здорового населения РБ в среднем составляет 7,3%, что достоверно ниже показателя серопревалентности населения Европейских стран — 9,3% (χ2 = 5,45; p = 0,0196) [3]. Этот показатель в РБ сопоставим с аналогичным показателем в Италии и Швейцарии, где он составляет 7,28 и 7,25% соответственно [3]. В то же время серопревалентность ВГЕ среди практически здоровых жителей РБ достоверно ниже, чем во Франции, Германии, Нидерландах и Польше, являющихся анклавами по ГЕ в Европе, где уровень серопревалентности анти-ВГЕ IgG варьирует от 14,17 до 16,07% [3]. Метаанализ данных литературы свидетельствует о том, что у пациентов с острым гепатитом в европейских странах частота положительных результатов выявления анти-ВГЕ IgG составляет 21,5% [3]. Наши исследования показывают, что распространённость специфических антител в группе пациентов, имеющих повышенный уровень трансаминаз, составляет только 11,2%, что, вероятно, свидетельствует о менее значительной роли ВГЕ как фактора развития вирусных гепатитов на обследованных территориях РБ. Однако реальное распространение серомаркеров ГЕ среди населения существенно превосходит частоту диагностированных случаев, что свидетельствует о скрытой интенсивной циркуляции ВГЕ. Можно смело предположить, что низкий уровень регистрации случаев заболевания связан как с недостаточной настороженностью медицинского персонала в отношении ГЕ, так и с субклиническим течением инфекции у большинства пациентов.
Частота выявления анти-ВГЕ в РБ постепенно нарастает по мере увеличения возраста людей, достигая пикового значения 20,2% в возрастной группе лиц старше 64 лет с поражением печени, что может быть обусловлено длительной, более 20 лет, персистенцией антител в организме человека [20], а также эпидемиологическими, клиническими или патогенетическими особенностями ГЕ у людей старшей возрастной группы. Корреляционная положительная связь между увеличением частоты встречаемости анти-ВГЕ IgG и возрастом людей является статистически достоверной. Закономерности процесса сохранения антител в организме человека и возрастание частоты их обнаружения с увеличением количества прожитых лет нуждаются в дальнейшем изучении.
В данном исследовании не выявлено статистически значимых различий распространения антител к ВГЕ в зависимости от региона проживания, что можно объяснить одинаковым уровнем развития инфраструктуры, сходными особенностями занятости и уклада жизни населения, а также, вероятно, сходными механизмами эпидемического процесса ГЕ в центральном и западном регионах РБ.
Пол человека не имеет статистически достоверного влияния на распространённость анти-ВГЕ IgG, что свидетельствует об отсутствии существенных различий в уязвимости мужчин и женщин по отношению к данной инфекции.
Полученные результаты указывают на необходимость широкого внедрения в практику здравоохранения специфической диагностики ВГЕ у пациентов с гепатитом неустановленной этиологии. Необходимы разработка новой и корректировка существующей в РБ системы санитарно-противоэпидемических мероприятий, направленных на предупреждение возникновения и распространения ГЕ с учётом зооантропонозного характера данной инфекции.
Об авторах
В. В. Давыдов
Белорусский государственный медицинский университет
Автор, ответственный за переписку.
Email: davidovvv@bsmu.by
ORCID iD: 0000-0002-5672-9509
Давыдов Владимир Витольдович — к.б.н., доцент, зав. каф.
биологии
Минск
С. В. Жаворонок
Белорусский государственный медицинский университет
Email: fake@neicon.ru
ORCID iD: 0000-0001-9727-1103
Жаворонок Сергей Владимирович — д.м.н., профессор, профессор каф. инфекционных болезней
Минск
БелоруссияТ. А. Рогачева
Белорусский государственный медицинский университет
Email: fake@neicon.ru
ORCID iD: 0000-0003-2231-1785
Рогачева Тамара Альбертовна — к.м.н., ассистент каф. инфекционных болезней
Минск
БелоруссияТ. П. Новик
Белорусский государственный медицинский университет
Email: fake@neicon.ru
ORCID iD: 0000-0002-3220-9592
Новик Татьяна Петровна — к.б.н., доцент каф. биологии
Минск
БелоруссияГ. И. Алаторцева
Научно-исследовательский институт вакцин и сывороток имени И.И. Мечникова
Email: fake@neicon.ru
ORCID iD: 0000-0001-9887-4061
Алаторцева Галина Ивановна — к.б.н., зав. лаб. клонирования
вирусных геномов ,
Москва
РоссияЛ. Н. Нестеренко
Научно-исследовательский институт вакцин и сывороток имени И.И. Мечникова
Email: fake@neicon.ru
ORCID iD: 0000-0002-3825-3906
Нестеренко Любовь Николаевна — к.х.н., в.н.с. лаб. клонирования вирусных геномов
Москва
РоссияА. В. Сидоров
Научно-исследовательский институт вакцин и сывороток имени И.И. Мечникова
Email: fake@neicon.ru
ORCID iD: 0000-0002-3561-8295
Сидоров Александр Викторович — к.б.н., зав. лаб. генетики ДНК-содержащих вирусов
Москва
РоссияЛ. Н. Лухверчик
Научно-исследовательский институт вакцин и сывороток имени И.И. Мечникова
Email: fake@neicon.ru
ORCID iD: 0000-0002-2997-8892
Лухверчик Людмила Николаевна — к.м.н., в.н.с. лаб. клонирования вирусных геномов
Москва
РоссияМ. И. Михайлов
Научно-исследовательский институт вакцин и сывороток имени И.И. Мечникова; Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования
Email: fake@neicon.ru
ORCID iD: 0000-0002-6636-6801
Михайлов Михаил Иванович — д.м.н., профессор, член-корреспондент РАН, зав. лаб. вирусных гепатитов; руководитель
Москва
В. В. Зверев
Научно-исследовательский институт вакцин и сывороток имени И.И. Мечникова;Первый Московский государственный медицинский университет имени И.М. Сеченова (Сеченовский Университет)
Email: fake@neicon.ru
ORCID iD: 0000-0002-0017-1892
Зверев Виталий Васильевич — д.б.н., профессор, академик
РАН, научный руководитель; зав. каф. микробиологии, вирусологии, иммунологии
Москва
РоссияСписок литературы
- Purdy M.A., Harrison T.J., Jameel S., Meng X.J., Okamoto H., Van der Poel W.H.M., et al. ICTV virus taxonomy profile: Hepeviridae. J. Gen. Virol. 2017; 98(11): 2645–6. https://doi.org/10.1099/jgv.0.000940
- Primadharsini P.P., Nagashima S., Okamoto H. Genetic variability and evolution of hepatitis E virus. Viruses. 2019; 11(5): 456. https://doi.org/10.3390/v11050456
- Li P., Liu J., Li Y., Su J., Ma Z., Bramer W.M., et al. The global epidemiology of hepatitis E virus infection: A systematic review and meta-analysis. Liver. Int. 2020; 40(7): 1516–28. https://doi.org/10.1111/liv.14468
- Kamar N., Bendall R., Legrand-Abravanel F., Xia N.S., Ijaz S., Izopet J., et al. Hepatitis E. Lancet. 2012; 379(9835): 2477–88. https://doi.org/10.1016/S0140-6736(11)61849-7
- Rein D.B., Stevens G.A., Theaker J., Wittenborn J.S., Wiersma S.T. The global burden of hepatitis E virus genotypes 1 and 2 in 2005. Hepatology. 2012; 55(4): 988–97. https://doi.org/10.1002/hep.25505
- Dalton H.R., Bendall R., Ijaz S., Banks M. Hepatitis E: an emerging infection in developed countries. Lancet Infect. Dis. 2008; 8(11): 698–709. https://doi.org/10.1016/S1473-3099(08)70255-X
- Dalton H.R., Stableforth W., Hazeldine S., Thurairajah P., Ramnarace R., Warshow U., et al. Autochthonous hepatitis E in Southwest England: a comparison with hepatitis A. Eur. J. Clin. Microbiol. Infect. Dis. 2008; 27(7): 579–85. https://doi.org/10.1007/s10096-008-0480-z
- Zhou J.H., Li X.R., Lan X., Han S.Y., Wang Y.N., Hu Y., et al. The genetic divergences of codon usage shed new lights on transmission of hepatitis E virus from swine to human. Infect. Genet. Evol. 2019; 68: 23–9. https://doi.org/10.1016/j.meegid.2018.11.024
- Khuroo M.S., Khuroo M.S., Khuroo N.S. Transmission of hepatitis E virus in developing countries. Viruses. 2016; 8(9): 253. https://doi.org/10.3390/v8090253
- Kamar N., Selves J., Mansuy J.M., Ouezzani L., Péron J.M., Guitard J., et al. Hepatitis E virus and chronic hepatitis in organtransplant recipients. N. Engl. J. Med. 2008; 358(8): 811–7. https://doi.org/10.1056/NEJMoa0706992
- Tavitian S., Péron J.M., Huynh A., Mansuy J.M., Ysebaert L., Huguet F., et al. Hepatitis E virus excretion can be prolonged in patients with hematological malignancies. J. Clin. Virol. 2010; 49(2): 141–4. https://doi.org/10.1016/j.jcv.2010.06.016
- Dalton H.R., Bendall R.P., Keane F.E., Tedder R.S., Ijaz S. Persistent carriage of hepatitis E virus in patients with HIV infection. N. Engl. J. Med. 2009; 361(10): 1025–7. https://doi.org/10.1056/NEJMc0903778
- Blasco-Perrin H., Madden R.G., Stanley A., Crossan C., Hunter J.G., Vine L., et al. Hepatitis E virus in patients with decompensated chronic liver disease: a prospective UK/French study. Aliment. Pharmacol. Ther. 2015; 42(5): 574–81. https://doi.org/10.1111/apt.13309
- Shata M.T., Navaneethan U. The mystery of hepatitis E seroprevalence in developed countries: is there subclinical infection due to hepatitis E virus? Clin. Infect. Dis. 2008; 47(8): 1032–4. https://doi.org/10.1086/591971
- Михайлов М.И., Малинникова Е.Ю., Кюрегян К.К., Потемкин И.А., Алсалих Н.Д., Исаева О.В. и др. Парадокс Балаяна. Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 2019; (1): 80–5. https://doi.org/10.36233/0372-9311-2019-1-80-85
- Жаворонок С.В., Карпов И.А., Михайлов М.И., Арабей А.А., Кашкур Ю.В., Кюрегян К.К. и др. Интенсивность эпидемического и эпизоотического процессов инфекции, вызванной вирусом гепатита Е, на территории Республики Беларусь. Инфекционные болезни: новости, мнения, обуче¬ние. 2019; 8(1): 11–22. https://doi.org/10.24411/2305-3496-2019-11001
- Давыдов В.В., Жаворонок С.В., Анисько Л.А., Гасич Е.Л., Марчук С.И., Семижон П.А. и др. Изучение рисков завоза гепатита Е в Республику Беларусь. В кн.: Рубникович С.П., Хрыщанович В.Я., ред. БГМУ в авангарде медицинской науки и практики: Сборник научных трудов. Минск; 2020: 285–90.
- Красочко П.А., Жаворонок С.В., Борисовец Д.С., Красочко П.П., Алаторцева Г.И., Прокопенкова Т.М. и др. Разработка тест-системы для полуколичественного выявления антител у свиней к вирусу гепатита Е в Республике Беларусь. Известия Национальной академии наук Беларуси. Серия аграрных наук. 2020; 58(3): 339–51. https://doi.org/10.29235/1817-7204-2020-58-3-339-351
- Алаторцева Г.И., Сидоров А.В., Нестеренко Л.Н., Лухверчик Л.Н., Амиантова И.И., Доценко В.В. и др. Рекомбинантный белок, содержащий антигенно-значимые фрагменты белков вируса гепатита Е, используемый в тест-системах для серодиагностики гепатита Е (варианты). Патент РФ № 2711907 C2; 2020.
- Кюрегян К.К., Потёмкин И.А., Лопатухина М.А., Попова О.Е., Исаева О.В., Малинникова Е.Ю. и др. Длительность сохранения анамнестических антител к вирусу гепатита Е. Клиническая лабораторная диагностика. 2018; 63(5): 310–4. https://doi.org/10.18821/0869-2084-2018-63-5-310-314
Дополнительные файлы
