CRITERIA OF DIFFERENCE EVALUATION FOR VARIOUS TYPES OF HEMORRHAGIC FEVER WITH RENAL SYNDROME FOCI. HFRS FOCI IN VARIOUS BIOTOPES OF TYPICAL BARRENS

Full Text

На территории России с 1992 по 2012 гг. зарегистрировано 157 824 случая заболеваний людей геморрагической лихорадкой с почечным синдромом (ГЛПС), в том числе в Саратовской области - 3011 (1,9%), поэтому изучение различных аспектов проблемы хантавирусных инфекций продолжает оставаться актуальным [1 - 4, 6, 8, 9, 11, 13, 16]. Заболеваемость ГЛПС в Саратовской области регистрируется ежегодно. Пики эпизоотической активности очагов и заболеваемости населения регистрировали в 1974, 1980, 1986, 1992, 1998 - 1999 гг., т. е. через каждые шесть лет [11]. Однако после 2000 г. эта закономерность нарушилась, возможно, в связи с существенным изменением погодно-климатических условий за последние 15 лет [14], а также появлением новых эффективных средств и методов дератизации. В работе проанализированы эпизоотологические и эпидемиологические данные с 1998 по 2012 гг., собранные в очагах ГЛПС во всех типах очагов в Саратовском районе Саратовской области (типичная степь). Отработано 14 606 ловушко-ночей и добыто 2669 мелких млекопитающих. Для сравнительного анализа различий трех типов очагов использовались наиболее значимые популяционно-экологические и эколого-эпизоотологические методы и критерии. Подробно методы исследования изложены в [12]. Очаги ГЛПС и сочетанных с ней зоонозов в Саратовском районе Саратовской области сформировались в мозаично расположенных лесных массивах в типичной степи [10, 11, 15], а наиболее активные природные очаги обнаружены в зеленой зоне Саратова. В первом полугодии здесь с 1998 по 2012 гг. наибольшее видовое разнообразие носителей хантавирусов и других зоонозных инфекций отмечено, как и в Аткарском районе [12], в природно-антропоургических очагах. Однако количество видов, добытых в очагах ГЛПС в Саратовском районе, оказалось меньше, чем в Аткарском районе. Это обусловлено тем, что в Саратовском районе обследовались очаги ГЛПС преимущественно вне пойм рек и ручьев, чаще в плакорных и байрачных лесах. Пойменные леса Аткарского района, в которых в основном сформировались очаги ГЛПС разных типов, весьма благоприятны для мелких млекопитающих, как и другие увлажненные биотопы, поэтому видовое разнообразие носителей хантавирусов представлено здесь широким спектром. Показатели численности мелких млекопитающих в этот период в природных очагах оказались достоверно выше (13,9±0,6%), чем в природно-антропоургических (7,9±0,5%) и антропоургических (9,2±1,8%) очагах (существенное отличие от очагов ГЛПС в Аткарском районе). Это обусловлено, вероятно, тем же, что и в Аткарском районе - в антропоургических, а в Саратовском районе и в природно-антропоургических очагах дератизационные мероприятия проводились значительно чаще, чем в природных очагах. В Саратовском районе, как и в Аткарском, в первом полугодии рыжая полевка доминировала во всех трех типах очагов ГЛПС, причем индексы доминирования этого вида оказались весьма высокими и отличались незначительно. В природных и природно-антропоургических очагах, как и в Аткарском районе, субдоминантом первого порядка оказалась желтогорлая мышь - соответственно 24, 1 ± 1,8 % и 36,7±3,0%, а в природных - еще и малая лесная мышь - 22,4±1,8%. В антропоур-гических очагах субдоминантом первого порядка, в отличии от этих очагов в Аткарском районе, является малая лесная мышь - 26,1±9,4%. В первом полугодии в Саратовском районе во всех трех типах очагов ГЛПС за 15 лет не было поймано ни одного экземпляра домовой мыши (существенное отличие от очагов этого зооноза в Аткарском районе). Это не означает, что этот вид отсутствовал. Видимо, численность домовой мыши в этот период была очень низкой, ниже порога попадаемости в орудия лова. Фоновыми видами-индикаторами в природных очагах как в первом, так и во втором полугодии оказались рыжая полевка, желтогорлая и малая лесные мыши (аналогично природным очагам Аткарского района), суммарные индексы доминирования которых составили в первом полугодии 94,8±1,0%, во втором - 95,3±0,6%. Отличия недостоверны, однако эти показатели значительно выше таковых в Аткар-ском районе. В природно-антропоургических очагах как в первом, так и во втором полугодии доминирующими видами-индикаторами являются, как и в природных очагах, рыжая полевка, желтогорлая и малая лесные мыши, суммарные индексы доминирования которых составили в первом полугодии 94,6±1,4%, во втором полугодии - 95,1±0,9%. Отличия недостоверны и практически идентичны таковым в природных очагах. В антропоургических очагах фоновыми видами-индикаторами в первом полугодии оказались рыжая полевка, малая лесная и желтогорлая мыши, индекс доминирования которых составил 86,9±7,2%, что существенно больше, чем в очагах этого типа в Аткарском районе. Во втором полугодии такими видами оказались рыжая полевка, желтогорлая и домовая мыши, индекс доминирования которых оказался равным 79,6±5,8%. В Саратовском районе, как и в Аткарском, индексы инфицированности ханта-вирусами всех видов носителей во всех типах очагов ГЛПС в первом полугодии (9,2±1,3%; 5,3±1,5%; 9,1±6,3%) оказались несколько больше, чем во втором полугодии (6,0±0,7%; 4,8±0,9%; 10,2±4,4%), однако эти отличия в ряде случаев оказались недостоверными. Во всех типах очагов в первом полугодии, как и в Аткарском районе, максимальная инфицированность хантавирусами регистрируется у основного носителя - рыжей полевки, а также у субдоминантов первого и второго порядков. Вместе с тем, в Саратовском районе в природных и природно-антропоургических очагах отмечена меньшая инфицированность носителей в первом полугодии, чем в Аткарском районе.. Среднее многолетнее значение эпизоотического потенциала природных очагов ГЛПС в Саратовском районе в первом полугодии составило 1,3%, природно-антропоургических - 0,4%, антропоургических - 0,8%: расчет ЭПО см. [12]. В первом полугодии за последние 15 лет природные очаги ГЛПС были наиболее активны в 2000 г. (ЭПО=3,9%) и в 2002 г. (ЭПО=3,3%); природно-антропоургические - в 1999 г. (ЭПО=2,0%), антропоургические - в 2004 г. (ЭПО= 8,0%), т. е. показатели активности очагов отличались от таковых в Аткарском районе как по величине, так и во временном аспекте. Во втором полугодии в Саратовском районе по многолетним данным наибольшее видовое разнообразие носителей хантавирусов и других зоонозных инфекций отмечено в природных и природно-антропоургических очагах. Показатели численности мелких млекопитающих в Аткарском районе в этот период оказались существенно выше, чем в Саратовском районе во всех типах очагов с максимальными значениями в природных очагах в обоих районах - 39,4±1,5 и 42,4±1,4% соответственно. При этом во всех типах очагов Саратовского района доминировала, как и в первом полугодии, рыжая полевка, а в Аткарском районе рыжая полевка доминировала лишь в природных очагах ГЛПС. В очагах двух других типов в этом районе доминантом оказалась полевая мышь. Индексы доминирования рыжей полевки в очагах Саратовского района оказались значительно выше, чем в очагах Аткарского района. В Саратовском районе во втором полугодии инфицированность хантавирусами зарегистрирована у четырех видов в природных очагах (рыжая полевка, желтогорлая, малая лесная и домовая мыши), у трех видов в природно-антропоургических очагах (рыжая полевка, малая лесная и полевая мыши) и у двух видов в антропоургических очагах (рыжая полевка и домовая мышь). В последних, как правило, меньше численность мелких млекопитающих, беднее видовой состав и, соответственно, меньше видов инфицированных носителей хантавирусов. Среднее многолетнее значение эпизоотического потенциала природных очагов ГЛПС в Саратовском районе во втором полугодии составило 2,0%, природно-антропоургических - 1,0%, антропоургических - 0,9%. Во втором полугодии за последние 15 лет природные очаги ГЛПС были наиболее активны в 1999 г. (ЭПО=5,3%), в 2003 г. (ЭПО=3,1%) и в 2009 г. (ЭПО=4,7%); природно-антропоургические - в 1999 г. (ЭПО=2,4%), 2003 г. (ЭПО=3,4%) и 2008 г. (эПо=3,8%); антропоургические - в 1999 г. (ЭПО=2,4%), т. е. показатели активности очагов отличались от таковых в Аткарском районе и во втором полугодии как по величине, так и во временном аспекте. Экстенсивные показатели эпизоотической активности природных, природно-антропоургических и антропоургических очагов ГЛПС составили в Саратовском районе во втором полугодии соответственно 50,0±6,5%, 26,2±5,7% и 28,6±12,5%. Активность очагов ГЛПС в Аткарском районе выше, чем в Саратовском. Видимо, чем больше видов носителей в паразитарной системе, тем выше вероятность возникновения эпизоотий. В период с 1986 по 1997 гг. эпизоотический потенциал очагов ГЛПС в Саратовском Поволжье был значительно выше, чем в последующие годы [4]. В каждом типе очага - своя пульсация активности, также как и в одинаковых типах очагов из разных районов (регионов) и в одних и тех же ландшафтногеографических условиях. В период активизации эпизоотический потенциал антропоургических очагов ГЛПС, как правило, ниже такового природных и природно-антропоургических, однако с позиций эпидемической опасности и обеспечения биологической безопасности к антропоургическим очагам должно быть особое отношение и профилактические мероприятия в этих очагах необходимо проводить в первую очередь. При активизации очагов любого типа проводятся определенные организационные мероприятия [7 - 9, 11, 15]. Для стабилизации эпидемиологической ситуации прежде всего разрабатывается комплексный оперативный план мероприятий по локализации и оздоровлению очагов, проводятся подворные обходы в городах и селах, опрашиваются местные жители (не менее 700 - 900 респондентов по программе эпидемиологической разведки), в очагах раздаются памятки по профилактике ГЛПС и, при необходимости, других зоонозов. Исходя из отличий очагов ГЛПС разных типов и сочетанных с ними очагов других зоонозов, методы неспецифической профилактики в этих очагах имеют свои особенности [5 - 7, 11]. В природных очагах эпизоотологическое обследование проводят весной, сразу после схода снежного покрова, и осенью после стабильного установления ночной температуры около 0°C, а также по эпидемиологическим показателям. При обнаружении активных очагов ГЛПС и сочетанных с ними очагов других зоонозов необходимо: активизировать информационно-разъяснительную работу во всех средствах массовой информации, особенно среди контингента повышенного эпидемиологического риска; максимально сократить срок пребывания этого контингента в пределах потенциально опасных биотопов, а по возможности полностью исключить их посещение; на границе очаговой территории устанавливаются предупреждающие плакаты, расклеиваются листовки, памятки и т. п. В природно-антропоургических очагах комплекс мероприятий аналогичен таковому в природных очагах. Существенным дополнением является обязательное проведение барьерной дератизации вокруг населенных пунктов, объектов реакреации и др. с созданием точек долговременного отравления целевых видов, а также при наличии сочетанных с очагами ГЛПС очагов туляремии, вирусных энцефалитов, лихорадки Западного Нила и ряда других зоонозов бактериальной и вирусной этиологии - деакаризации, дезинсекции и дезинфекции. В контролируемах зонах вокруг защищаемых объектов в природно-антропоургических очагах (зоны барьерной дератизации) проводятся и другие мероприятия [5, 7, 11, 15]. В антропоургических очагах на территории проживания или временного пребывания людей дератизационные мероприятия проводятся постоянно, независимо от эпизоотических и эпидемических проявлений ГЛПС и других зоонозов. Это принципиальное отличие от мероприятий, проводимых в очагах первых двух типов. Вместе с тем, технология планирования, организации и проведения истребительных работ в антропоургических очагах аналогична таковой в очагах других типов. Кроме обработок объектов специалистами-дератизаторами всем жителям рекомендуется приобретать отравленные приманки [2] и раскладывать их в соответствии с прилагаемыми инструкциями в жилых и хозяйственных постройках, на территории, прилегающей к строениям. ЛИТЕРАТУРА

About the authors

M. A Tarasov

Russian Research Institute of Plague Control «Microb»

Saratov, Russia

S. B Garanina

Russian Research Institute of Plague Control «Microb»

Saratov, Russia

U. A Kresova

Centre of Hygiene and Epidemiology in Saratov Region

Saratov, Russia

A. M Porshakov

Russian Research Institute of Plague Control «Microb»

Saratov, Russia

M. N Lyapin

Russian Research Institute of Plague Control «Microb»

Saratov, Russia

A. V Ryabova

Russian Research Institute of Plague Control «Microb»

Saratov, Russia

S. I Tolokonnikova

Russian Research Institute of Plague Control «Microb»

Saratov, Russia

M. M Shilov

Russian Research Institute of Plague Control «Microb»

Saratov, Russia

A. I Udovikov

Russian Research Institute of Plague Control «Microb»

Saratov, Russia

G. V Grigorieva

Russian Research Institute of Plague Control «Microb»

Saratov, Russia

S. A Yakovlev

Russian Research Institute of Plague Control «Microb»

Saratov, Russia

References

Supplementary files